УНИВЕРСИТЕТ ИТМО
Кафедра «Технологии программирования»



Главная

Новости
 Новости науки
 Важное
 Почетные доктора
 Инновации
 Культура
 Люди
 Разное
 Скартел-Yota
 Стрим
 Смольный
Учебный процесс
 Образование
 Дипломы
 Курсовые проекты
 Лабораторные работы
 Учебные курсы
 Визуализаторы
 Unimod-проекты
 Семинары
 Стипендии
Наука
 События и факты
 Госконтракты
 Статьи
 Диссертации
 Книги
 Презентации
 Свидетельства
 Сотрудничество
Исследования
 Автоматы
 Верификация
 Биоинформатика
 Искусственный интеллект
 Генетические алгоритмы
 Движение
 UniMod
 Роботы и агенты
 Нейронные сети
 ФЦП ИТМО-Аалто
 Разное

О нас
 Премии
 Сертификаты и дипломы
 Соревнования по программированию
 Прорыв
 Автографы
 Рецензии

Беллетристика
 Мотивация
 Мысли
Медиа
 Видео
 Фотографии
 Аудио
 Интервью

English
 Home

 Articles
 Posters
 Automata-Based Programming
 Initiatives
 Projects
 Presentations
 UniMod
 UniMod Projects
 Visualizers


Поиск по сайту

Яndex



   Главная / Мысли / Юлий Борисович Харитон (версия для печати)


Юлий Борисович Харитон



Если чья-то мысль Вас заинтересовала, то Вы всегда можете получить информацию о человеке, ее высказавшем, так как находитесь в Интернете.

Юлий Борисович Харитон — главный конструктор советского ядерного оружия.

Главный конструктор атомного оружия Ю.Б. Харитон (трижды Герой Социалистического Труда) обладал чертой, которая отмечалась всеми, кто знал его, и отличала ото всех, кто работал рядом: феноменальная ответственность.

Он наизусть знал тысячи чертежей, которые сопровождали каждое изделие. Он сидел в кабинете до глубокой ночи, но в восемь утра всегда был на работе.Долгие совещания по выходным были обычным явлением. Он мягко и застенчиво извинялся перед сотрудниками за очередной вызов, передавал привет их женам. Он проверял каждую деталь перед испытаниями. Он стал еще более въедливым, изводя сотрудников проверками после первого отказа на испытаниях в 1954 году.

Говорили, что у него совсем испортился характер. Нет не испортился — сам того не ведая, он возвел ответственность в культ.

Харитон считал Сахарова научным гением (как и Зельдовича), но подписал коллективное письмо 40 академиков, где Сахаров обвинялся в подрыве социалистических устоев и идеологических диверсиях против СССР. И это притом, что ранее Харитон именно Сахарова считал своим преемником в качестве научного руководителя Арзамаса-16: «Я не сомневаюсь в его высоких моральных качествах».

Почему он, не боявшийся Берии, испугался Брежнева? Может быть болото страшнее пропасти… Но сейчас за ним стоял огромный коллектив и огромное дело, от которого он мог быть отстранен.

Для Юлия Борисовича это был самый мучительный шаг в жизни. Дома был скандал. На Харитона было страшно смотреть…

В годы перестройки они опять начали встречаться, подолгу разговаривать. О Сахарове Харитон сказал: «Андрей Дмитриевич относится к числу немногих людей, которым безусловно можно доверять, и он не способен нарушить данное им слово».

Советский атомный проект был реализован в невиданно короткие сроки потому, что наши ученые еще оставались частью мировой научной элиты.

Когда в Арзамас-16 приезжал Ельцин, он сказал, что их исследования нужны России, но … деньги должны зарабатывать сами.

Многие предлагают присвоить имя Харитона Всероссийскому НИИ экспериментальной физики. Другие на ядерные центры получили имена своих руководителей. Но есть негласное мнение, что нельзя называть крупнейший научный центр, расположенный в святом для православных месте, именем человека неславянского происхождения. Вернее всего, это борьба амбиций. И это так мелочно. И так свойственно для нашего времени…

К столетию академика Юлия Харитона. Газета «Известия». 28.02.2004

«Я был первым человеком, который снимал в Новом Арзамасе Ю.Б. Харитона. Приезжаю к нему домой… Меня встречает пожилой человек в клетчатой рубашечке за три пятьдесят, в очках, маленького росточка.

И я ему совершенно искренне говорю:«Знаете, вы так похожи на портного!»

Он приподнимает очки, смотрит на меня и задумчиво так, с таким характерным еврейским акцентом говорит: — Да, пожалуй, я мог бы быть и портным… То, что я физик — это чистый случай…

В евреях нет пафоса, не должно быть, потому что на подсознательном уровне каждый еврей помнит: завтра могут сжечь…

Поэтому мне так не симпатичен пафос, скажем, Березовского. Что-то не то, не родное…»


© 2002—2024 По техническим вопросам сайта: alexvatyan@gmail.com