УНИВЕРСИТЕТ ИТМО
Кафедра «Технологии программирования»

Олег Евгеньевич Григорьев
(1943 - 1992)

Выдающийся поэт, у которого при жизни издали (и с какими интервалами времени) только три тонкие детские книги ("Чудаки" (1971), "Витамин роста" (1981), "Говорящий ворон" (1989)), так как он своим творчеством и образом жизни не вписался в систему.

За полгода до смерти принят в Союз писателей. Член ПЕН-клуба.

После смерти сразу прыжок в вечность! Первым после Пушкина отпевали в церкви Спаса Нерукотворного образа на Конюшенной площади в Санкт-Петербурге. Первым из литераторов после Тургенева похоронен на Волковом кладбище. На Пушкинской улице на доме 10, практически все обитатели которого также не вписались в систему, открыта памятная доска, посвященная поэту. Практически сразу после смерти (в 1993 и 1994 гг.) было издано несколько его прекрасно оформленных книг, в том числе и больших.

Его стихи росли из сора. Сора было много. (Марина Колдобская)

Я имел честь незадолго до смерти познакомиться с поэтом у его друга художника Юрия Медведева. Поэт плохо себя чувствовал и торопился домой - на чердак (!!!), на котором он жил, так как свою квартиру сдавал для того, чтобы иметь средства на существование.

     - Ну, как тебе на ветке?
     Спросила птица в клетке.
     - На ветке - как и в клетке,
     Только прутья редки.

     Моряк
     Молодой моряк в матроске
     Вышел к берегу реки.
     Снял матроску по-матросски,
     Снял морские башмаки,
     По-матроски раздевался,
     По-матроски он чихнул,
     По-матроски разбежался
     И... солдатиком нырнул.

     - Как вы думаете,
     Где лучше тонуть?
     В пруду или в болоте?
     - Думаю, что если тонуть,
     Так уже лучше в компоте!
     Хоть это и грустно,
     Но по крайней мере
     Вкусно!

     Кузнечек
     Зажав кузнечика в руке,
     Сидел ребенок на горшке,
     - Нельзя живое истязать
     Я пальцы стал ему ломать.
     - Нельзя кузнечиков душить!
     Я руки стал ему крутить
     На волю выскочил кузнечик,
     Заплакал горько человечек.

     Наложил на рельсину
     Тормозной башмак,
     Надо ехать поезду,
     А ему никак.

     Я спросил электрика Петрова:
     - Для чего ты намотал на шею провод?
     Петров мне ничего не отвечает,
     Висит и только ботами качает.

     Сосед мыл ноги,
     Повесив на стул брюки.
     Странно - мыл ноги,
     А помылись и руки.

     Разбил в туалете сосуд.
     Соседи подали в суд.
     Слева винтовка, справа винтовка,
     Я себя чувствую как-то неловко.

     Время устало и встало...
     И ничего не стало.

     Съел я обеда две порции,
     У меня исказились пропорции.

     Он во всем мне подражает,
     Очень этим раздражает.

     Синяк заслужил я храбростью,
     Как орден, ношу его с радостью.

     Чтобы выразить все сразу,
     Кулаком я бью по тазу.

     Вечером девочка Мила
     В садике клумбу разбила.
     Брат ее мальчик Иван
     Тоже разбил... стакан.

     Петю в дорогу так закутали,
     Что с тюками его перепутали
     Закинули в грузовик -
     Хорошо, что он поднял крик.

     Прохоров Антон
     Воробьев кормил.
     Бросил им батон -
     Десять штук убил.

     Я с папой искал маму
     И потерял панаму.
     Нашел чью-то шляпу,
     Но потеряли папу.

     На заду кобура болталась,
     Сбоку шашка отцовская звякала.
     Впереди меня все хохотало,
     А позади все плакало.

     Пусть совсем не будет взрослых,
     А одни лишь дети!
     А не то от этих рослых
     Очень тесно жить на свете.

     Сидоров
     Ложкой мешая в кастрюле,
     Сидоров ел крахмал.
     Раскачивался на стуле
     И на затылок упал.

     Лежал на полу он и думал,
     Ложкой себя скребя,
     "Как хорошо, что костюма
     Нет еще у меня".



     Мой приятель Валерий Петров
     Никогда не кусал комаров,
     Комары же об этом не знали
     И Петрова часто кусали.

     Старушка с куском мыла
     Шла, ругаясь, кряхтя и хромая,
     И вдруг на полном ходу вскочила
     На задний буфер трамвая.

     Мазохисту на лавке
     Втыкали дети булавки.
     Не от тоски, не из шалости,
     А втыкали от жалости.

     Карлик ростом с сосиску
     Полол в огороде редиску.
     Карлица ростом с сардельку
     Встряхивала постельку.

     На заборе валенки
     Вверх ступнями сохли.
     Значит, эти валенки
     Вниз ступнями мокли.

     Такие люди бывают -
     Её просто ногой пинают,
     А она кричит - убивают!

     Приехала жена из Сочи,
     Черная, как сапог.
     Я даже вначале обрадовался очень,
     Потому то сразу узнать не мог.

     Жену я свою не хаю
     И никогда не брошу ее.
     Это со мной она стала плохая,
     А взял-то ее я хорошую.

     И с ней, и без
     Бешусь, как бес.

     Пришли с бормотухой друзья,
     В доме был беспорядок.
     Возникла такая возня,
     Что сразу пришло все в порядок.

     Участковый стал в двери стучать.
     Я за ним в глазок следил, даже в оба.
     С таким же успехом он мог стучать
     В крышку моего гроба.

     Волчок
     Ездил в Вышний Волочек,
     Заводной купил волчок.
     Дома, лежа на полу,
     Я кручу свою юлу.
     Раньше жил один я, воя,
     А теперь мы воем двое.

     Писал я детские книжки,
     Забили насмерть детишки.

     Колхозниц тискали с ребятами,
     Лежим, изрублены лопатами.

     Шел домой я на ночлег,
     С шайкой встретился калек.
     Не помог ни бокс, ни бег -
     Стал одним из их коллег.

     С бритой головою,
     В форме полосатой
     Коммунизм я строю
     Ломом и лопатой.

     А когда его отмыл,
     Стал он очень даже мил.
     Не такой ты безобразный -
     Был ты просто грязный.

     Аким
     Вдоль реки бежал Аким,
     Был аким совсем сухим.
     Побежал он поперек -
     Весь до ниточки промок.

     Наоборот
     Человек шел спиною назад.
     Ногами назад и затылком назад.
     А может, он шел вперед?
     Вперед, только наоборот.

     Велосипед
     Велосипед меня понес.
     Понес куда-то под откос.
     Он там остался без колес,
     И дальше я его понес.

     Чернорабочий
     Чернорабочий с лопатой
     закидывал в кузов мел.
     Чернорабочий с лопатой
     Был ослепительно бел.

     Муха
     Тонет муха в сладости
     В банке на окне.
     И нету в этом радости
     Ни мухе и ни мне.

     Выдержка
     - Вы будете с нами обедать?
     - Я пообедал и теперь каюсь.
     Но если вы так настаиваете,
     Я буду сидеть, пока не проголодаюсь.

     Игра слов
     В реку рукой
     Метал металл.
     Нагой ногой
     Пинал пенал.

     Девиз
     Такой у меня девиз:
     Лезешь вверх, не гляди вниз.

     Карниз
     Стоят на панели люди
     А мы по карнизу идем.
     Ну и хохоту будет,
     Если мы упадем!

     Стояли люди, стояли,
     Лишь продрогли напрасно.
     Мы, как назло, не упали -
     Всех огорчили ужасно.



     Шли вперед, пришли назад -
     Значит круглый этот сад.
     А затем наоборот -
     Шли назад, пришли вперед.

     В давке меня исковеркали,
     Будто в кривом зеркале.

     Стою и не верю своим глазам -
     Мимо меня прошел я сам.

     По рублю у реки мы скинулись -
     В воду дома опрокинулись.

     Со мной случилась беда -
     На меня упала звезда!

     Пробил асфальт цветок
     И выглянул на свет.
     Но кованный сапог
     Усилья свел на нет!

     В углу
     Даже слезы текут по стеклу.
     Так мне больно стоять в углу.

     Грела муха паука,
     Теплая еще... пока.

     - Верните мне срочно штаны!
     - А зачем? Ваши дни сочтены.
     Ведь вы настолько больны,
     Что вам и трусы не нужны.

     Девочка красивая
     В кустах лежит нагой.
     Другой бы изнасиловал,
     А я лишь пнул ногой.

     Танки
     Писал японские танки
     О небе, о детстве счастливом.
     Прошли под окошком танки
     Прямо по вишням и сливам.
     Когда громыхают танки,
     Не звучат японские танки.