Ярослав Кузьминов, ректор «Высшей школы экономики». Может ли появиться креативный класс без проведения научных исследований в вузах?

• У нас 70 % вузов лишь формально являются университетами. Большинство из них не только не является «ведущими научно-образовательными центрами», но и вообще не ведут серьезных исследований. Чтобы абитуриенты не путались, нужно однозначное толкование: что такое университет, что такое институт, а что такое колледж.
• Экономическое образование в России находится в печальном состоянии. Мы выпускаем в год больше 300 тысяч экономистов и менеджеров, но из них базовыми профессиональными компетенциями владеет меньше 10 %. Экономистов готовит 450 вузов!.
• Только 30 % вузов ведут исследовательскую работу.
• На высшее образование в стране выделяется 300 млрд. руб. в год, из них на науку – 7 млрд. Мы недофинансируем науку в вузах даже не в разы, а на порядок.
• Выпускник вуза, в котором отсутствуют научные школы, отсутствуют исследования, – это не интеллектуал. Это в лучшем случае квалифицированный исполнитель. Он не может, не умеет быть субъектом создания нового, его надо подгонять, заставлять сверху. В инновационной экономике основным двигателем обновления выступает не президент, не министр, и даже не венчурный капиталист. Основной двигатель – это масса работающих людей с настоящим высшим образованием. Это креативный класс, который в развитых странах составляет 20–30 % работников.
• Совокупный бюджет академии наук не достигает даже 2 млрд. долларов. Этих денег не хватит на восстановление исследовательской компоненты нашего высшего образования. В РАН сосредоточено две трети научных компетенций России.
• Английский стал международным языком общения ученых, как бы мы к этому не относились. В Китае была ситуация, похожая на нашу. Китайские власти инвестировали большие средства на то, что бы начать издавать 400 научных журналов на английском языке (У нас около 90 журналов РАН переводится на английский язык. А. Ш.). У этих журналов международные редколлегии, но издают их китайские университеты. Думаю, нам придется пойти по такому же пути.

  К числу негативных сторон нашего высшего образования можно отнести большой процент студентов заочников, большинство из которых работает не по той специальности, по которой работает, преобладание среди выпускников инженерного профиля тех, кто не занимался во время учебы настоящими проектами (таких порядка 80 %), а также повальное совмещение учебного процесса с работой в ущерб знаниям – около 35% студентов вузов с первого по пятый курс имеют постоянную работу.

  Система российского образования перестала выполнять функцию «социального лифта» – дети из бедных и неблагополучных семей, как правило, учатся в «плохих» учебных заведениях, выпускников которых работодатели просто «боятся брать». В результате получается не «социальный лифт», а «социальная воронка».

  «Российская газета». 20.04.2010, с.13, «Поиск». 16.04.2010, с. 8