О ягодах, крыжовнике и винограде писали А. Чехов и С. Довлатов. Что-то подобное про овощи, особенно про капусту, за исключением упоминания о ней у О'Генри, на ум не приходит. Единственное, что я знаю литературного про нее, так это загадку: «Сорок одежек, и все без застежек». Поэтому я решил ввести капусту в литературу, рассказав вот такую историю.
В годы развитого социализма инженерам и научным работникам часто приходилось общаться с капустой, и не только в магазине, на рынке или за столом. Мы чаще встречались с ней в поле – сначала на прополке, а затем на уборке. Прополка требует отдельного разговора, поэтому сейчас я расскажу о том, как однажды мы собирали капусту.
В октябрьский дождливый день мы во вторую смену приехали в совхоз для ее сбора. Сначала пришлось около часа ждать грузовик. Наконец, он появился. Это был новенький КАМАЗ небесно-голубого цвета. Машина медленно пошла по полю, а мы еще медленнее стали бросать в кузов капусту. Каждый кочан, который оказывался в машине, все глубже погружал ее в то, что летом называлось землей, а сейчас – жижей.
Через некоторое время машина перестала выполнять свое предназначение, так как не могла дальше ехать. Тогда ее взял на буксир трактор и потащил юзом (!). С каждым метром цена машины снижалась, а ее цвет изменялся с голубого на черно-коричневый. Когда наша процессия все-таки достигла середины поля, а мы целиком загрузили машину, комплекс «машина – трос – трактор» перестал функционировать, так как колеса полностью погрузились в грязь. Был объявлен перерыв для поиска второго трактора. Смеркалось.
Минут через сорок сквозь дождь пришла помощь – второй трактор. Это позволило образовать новую, более сложную техническую систему: «машина – два троса – два трактора». Задача вытянуть в этих условиях с середины поля груженую верхом машину даже для трезвых трактористов вряд ли была простой. В нашем же случае она осложнялась тем, что трактористы еще не были пьяными, но и трезвыми, их уже тоже назвать было нельзя. Поэтому вместо синхронного старта тракторов, они выполняли его асинхронно. Это приводило к тому, что металлические тросы по очереди рвались. Несколько попыток сдвинуть машину с места оказались безуспешными. Тросы продолжали рваться, а бампер, бывший несколько часов назад новым, приобрел совсем другие очертания. Трактористы, естественно, стали ругаться матом, но и это не помогло. Мы с интересом наблюдали за работой многомашинного комплекса, и ждали, когда же этот паноптикум закончится. Темнело.
Попытки справиться с машиной продолжались еще около получаса, пока, наконец, не появилась женщина-бригадир в новом ватнике, которая приняла важное решение и приказала разгружать (!) машину. Как говорится, ломать – не строить, и с этим мы справились быстро. Кузов был не столь чист, как в начале, но зато снова пуст. Стемнело.
Один трактор куда-то исчез, но я не думаю, что его забрали инопланетяне. Теперь дело осталось за малым – вытянуть пустую машину с поля. С этой задачей успешно, минут за двадцать, справился оставшийся трактор, который все это время юзом тащил КАМАЗ с утопленными колесами по грязи. Наконец, мы и машина выбрались с поля. Как бы почувствовав это, откуда-то из темноты появился исчезнувший второй тракторист. Стало совсем темно.
Рабочий день кончился, и мы могли идти домой, а трактористы – окончательно разделаться с остатками трезвости. Уходить не хотелось: было жалко машину, которая еще недавно была нежно-голубой, и капусту, которая вместо овощной базы все еще находилась на поле, правда, теперь в его центре. Утром должна была прийти новая смена, и мы надеялись, что, если ночью не будет заморозков, то они что-нибудь придумают, а если мороз все-таки «стукнет», то вопрос с капустой решится сам собой, а бедный КАМАЗ и наши сменщики в этот день отдохнут.
Кроме того мы были уверены, что если мороза не будет, а сменщики вдруг не придут, то капуста не погибнет, так как тот самый КАМАЗ был готов к «бою», но главное было не в этом – в совхозе «Ручьи», в котором происходили описанные события, всегда были готовы к «бою» ... 18 Героев Социалистического Труда, которые там работали.
Вам, наверное, интересно, что же такого героического совершили эти титаны. Это название я выбрал правильно, так как наше предприятия за многие, многие годы так и не породило ни одного Героя, а соседнее с нами другое столь же важное, как наше, предприятие, породило только одного Героя. Разгадка массового героизма в этом совхозе была в невероятной производительности труда этих работников, которая во много раз превосходила этот показатель, достигнутый лучшими фермерами мира. За счет чего же это достигалось? Ответ прост – за счет мудрого руководства партийных работников различных уровней.
Видя как западные фермеры, непосильно трудятся для обеспечения урожая, они к каждому тогда еще не герою бросали на помощь десятки, а то и сотни инженеров и научных работников с предприятий, шефствующих над этих совхозом. Таким образом, одновременно решались две задачи: совхозники не занимались, в отличие от своих западных коллег, непосильным трудом, а, во-вторых, как отмечено выше, у них обеспечивалась невероятная производительность труда, что и было в последствии оценено Партией и Правительством по достоинству.
Мы знали, что при социализме имеет место взаимовыручка, и ждали, когда же у нас на предприятии высадится «десант» совхозников под руководством этих Героев, что позволит и нам достигнуть невиданной производительности труда. Однако время шло, а помощь все не приходила, а потом случилась Перестройка, и сложилось впечатление, что помощь к нам так не подоспеет, и придется всего добиваться без их помощи собственными усилиями.
Часто сталкиваясь с «работой» типа описанной выше, мой научный руководитель В.Л. Артюхов однажды предположил, что основная цель такой «деятельности» – воспитательная, и эта цель успешно достигалась, так как мы после каждой поездки, во-первых, становились все более воспитанными, а, во-вторых, нам давали понять, что существуют и другие принудительные работы, которые значительно отличаются от уборки «капусты».
Правильность предположения Артюхова подтверждается тем, что сейчас мода на поездки инженеров и научных работников в совхозы прошла, а капуста при этом с прилавков магазинов не исчезла.
2004