УНИВЕРСИТЕТ ИТМО
Кафедра «Технологии программирования»

Людмила Марковна Гурченко, актриса

Кроме Гурченко в мире нет большой драматической актрисы, которая сумела бы одолеть планку мюзикла.

Она успешно творит едва ли не во всех жанрах и видах искусства, за исключением разве что скульптуры и живописи. Этот накал творчества, смертельный для любого другого, — для нее обычное состояние.

После ошеломительного успеха кинофильме «Карнавальная ночь» (1956 год !!!), судьба постоянно старалась выбить ее из седла: то навязанным ей многолетним творческим простоем, то трагическим случаем на съемках, то нелепыми слухами, то кознями ревнивых чиновников, то сложными семейными катаклизмами. Она сполна узнала человеческую неверность, коварство, предательство и даже шантаж.

Все это волшебным образом она сумела переплавить в свое искусство, год от года становясь все глубже и мудрее. Режиссеры признавали, что у нее редкая творческая интуиция и безупречный слух на правду.

В истории русского кино были только две звезды такого плана: Любовь Орлова и Людмила Гурченко, но Гурченко сумела продемонстрировать более широкий актерский диапазон и масштаб дарования.

Гурченко — человек, которого в младенчестве поцеловал бог и одарил замечательными талантами.

Есть много талантливых людей, которые со временем угасают: сходят с дистанции — они в жизни спринтеры. Гурченко оказалась стайером и эти таланты сумела пронести через всю жизнь.

Ее жизнь сложилась непросто. В ней были взлеты, спады, новые взлеты. Но она сохранила живую душу. Женщина неуемная, жадная к рабо- те, она все время ищет новое. Ее талантов хватило бы на дюжину женщин.

Она в каждой своей работе и в каждой своей ипостаси делает только самое главное. Она нацелена на максимальную самоотдачу.

В ней есть советская закваска — в том смысле, что не делит свое время на «тогдашнее» — как бы лживое, и «теперешнее» — как бы свободное и честное. У нее нет в этом нужды, в отличие от очень многих — она никогда не лгала, ни тогда, ни теперь. У нее поразительная воля. По энергии и ее можно назвать атомной электростанцией.

Гурченко спросили:

— Почему вы не преподаете?

Она ответила:

— Для этого пришлось бы бросить все остальное. Но если бы я рискнула, то на курс себе взяла человек пять, не больше. Вот нас на курс во ВГИК поступило 15, закончили 13, а в кино снимались лишь трое.

Это же очень больно, когда не состоится судьба. Люди спиваются, кончают самоубийством.

Я бы взяла людей закаленных, и мы им отменили все семейные дела. Потому что как только начинаются печь, борщ, дети, распри — тут все и заканчивается. Актерство — жесткая профессия. Как в балете, как в спорте (думаете в науке, если она настоящая, проще? — А.Ш.).

— Как преодолевали жизненные испытания?
— Когда мы с Никулиным снимались в фильме «Двадцать дней без войны» мне было очень плохо. Я спросила Никулина:
— Как жить?
Он слушал, слушал меня, вбирая мою боль, а потом сказал:
— Время, время, только время.

Я подумала: он все понимает, значит, и я все перетерплю. Время прошло. Теперь взираю на ту боль с усмешкой.