Начну с большой цитаты из статьи Валерия Кичина, опубликованной 20.01.2005 г. в «Российской газете».
«На лекции во ВГИКе молодым режиссерам внушали: забудьте о Федерико Феллини, он давно кончился. Теперь другое кино.
На самом деле это означает, что ВГИК перестал быть институтом. Потому что кино — это и есть Ф. Феллини.
То, что мы принимаем за объективное развитие культурного процесса, на самом деле есть схватка между искусством и рынком — не на жизнь, а на смерть. Деньги кино и убивают: быть художником в кино — все более непозволительная роскошь.
То, как роскошествовал в этом смысле Ф. Феллини, — наверное, неповторимо. Он был единственным, кто делал кино стопроцентно авторское и личностное, выражавшее только его фантазию и его жизнь. Он позволял себе снимать кино, как живописец пишет картину, — свободно, властно, единолично.
Его урок — созданная система эстетических и нравственных ценностей, которые не умирают, — входят в состав мироздания. Не понимать это — то же самое, что продолжать верить в Землю, стоящую на трех слонах.
Культура рынку противовес, у нее другие задачи, и если о них забывать — человечество, с трудом поднявшись с четверенек, пойдет вспять. И мы уже вступили на этот путь — культурой становится то, что рыночные боссы навязывают.
Возглас „Прикольно!“ стал эстетической категорией».
Ф. Феллини предвидел подобное развитие событий: «Я похож на самолет, который взлетел, а посадочной полосы больше нет. Моя публика умерла». Он, как и М. Антониони, не смог найти денег на свой последний фильм. Александр Сокуров, сняв около 50 фильмов, устал искать деньги на кино, и сейчас ставит две оперы. Настоящему искусству (кино, литература, театр и т.д.) становится все труднее и труднее выживать, так как везде главным показателем успеха становятся деньги.
Это приводит к тому, что многие молодые люди, особенно программисты, считают такой, например, фильм, как «Шрек», произведением искусства, и объяснить им, почему это не так уже практически невозможно, так как мы находимся в непересекающихся культурных плоскостях.
Однажды я снова затеял разговор о том, является ли «Шрек» произведением искусства, и получил неожиданный ответ:
— Несомненно, — сказал очень талантливый в программировании аспирант.
Увидев мое крайне изумленное лицо, он продолжил:
— Однако я думаю, что вы не могли оценить этот фильм по достоинству, так как смотрели его дублированным!
Не могу сказать, что эта фраза уменьшила мое изумление.
Аспирант прав — я смотрел этот фильм на русском, но мне, почему-то, кажется, что это мало влияет на принадлежность этого продукта поп-культуры к искусству. Никто и никогда не говорил, что, например, фильм «Гамлет» Г.М. Козинцева — И.М. Смоктуновского не является искусством, потому что его персонажи говорят на русском, а не на языке оригинала.
Да, и вообще, текст и смысл не обязательны для искусства, ведь говорил же А.М. Горький о Ф.И. Шаляпине: «Если он будет петь только два слова: „Отче наш“, — то я готов его слушать бесконечно».
Если «Шрек» — искусство, то, что же такое тогда произведения Б. Микеланджело или Л. Бетховена?
И не следует придумывать, что искусство субъективно: оно объективно, а субъективна его оценка, зависящая от уровня культуры ценителя.
И последнее. Принадлежность к искусству не связана с жанром: мультфильмы «Ежик в тумане» и «Шинель» Ю.Б. Норштейна произведения искусства, а «Шрек», на каком языке ни говорили бы его персонажи, к сожалению, нет.
P.S. На днях этот же вопрос я задал одному студенту-программисту и, наконец, получил ответ, который меня удовлетворил: «Является произведением компьютерного искусства». В такой трактовке уже недалеко и до такой книги по искусству :), как «Искусство программирования» Дональда Кнута.